Когда-то и жить тяжело было, и ничего в магазинах не было, и жили в коммуналках да бараках, а все равно детей считали цветами жизни. И не рожали их для погашения кредитов или для получения "материнского капитала", чтобы жить было за что. Для жизни, для будущих внуков и тихой семейной радости.
Пусть простят меня нормальные, хорошие родители. Мои слова не о них. Я о тех, кто к фразе "дети - цветы жизни" всем своим поведением добавляет слова "но пусть растут они на чужих подоконниках".
Этим всемогущим, согревающим и поддерживающим "подоконником" стало наше государство. Потому что, как никогда ранее, встала проблема не только обыкновенного сиротства, когда папа и мама умерли, но и социального - страшной гримасы нашего времени. Времени, когда от детей отказываются уже в роддоме, когда их выбрасывают из окон многоэтажек, когда органы опеки забирают малюток прямо в первые дни их жизни, потому что позволить привезти их из роддома в те условия, в которых проживают горе - родители, было бы более чем абсурдно и жестоко.
Их забирают, их устраивают. Кстати, многие из так называемых родителей не сильно горюют по этому поводу. Недавно узнала историю одной "мамы", ребенка у которой забрали уже полгода назад, сразу же после рождения, поместили в приемную семью. Мама до сих пор не появлялась, не интересовалась своей маленькой кровиночкой. Зато исправно "достает" всевозможные инстанции с требованием выплатить положенные ей деньги за рождение очередного ребенка. Но детей ведь рожают для себя, не для выплат! Как видим, не все так считают…
Благо, есть держава, есть люди, которым она доверяет поднимать на ноги маленьких изгоев из семьи.
В марте текущего года, когда отдел образования, спорта и туризма проводил традиционный ежегодный месячник активизации устройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в замещающие семьи, в редакцию позвонили из Ивьевского социально-педагогического центра и предложили съездить в приемную семью, чтобы познакомиться с родителями-воспитателями. Чтобы посмотреть, как это - стать теплым семейным очагом, где отогреваются от холода и голода, равнодушия и безучастия маленькие человечки…
Заместитель директора центра Валентина Станиславовна Головенко с таким удовольствием говорила о семье, куда мы вместе ехали, как будто она сама имеет отношение к этой семье. В принципе, все люди, имеющие отношение к этой проблеме, работающие в органах опеки, социальных центрах и т.д., действительно, болеют душой за каждого мальчика, каждую девочку. Естественно, все желают, чтобы они вернулись в свои семьи, где мама опомнится и станет действительно мамой, где папа после работы будет возить их на спине, а по весне налаживать качели возле дома и играть с малышами в футбол… Пока же мечты остаются только мечтами, есть, к счастью, люди, которые все это делают за биологических родителей.
-------------------------------------------------------
- Папа! - мы зашли в дом, и прямо в ноги бросился мальчишка лет четырех. Поняв, что это не папа, тем не менее, он начал поднимать по очереди ножки и показывать новые ботиночки, а потом кофточку, которая была надета. Из глубины дома в ходунках прямо выбежала 10-месячная девочка. Все явно ждали папу. И навстречу к нам поспешила миловидная женщина, которая больше подходила по возрасту для бабушки этим малышам, но они ее звали "мама".
Лариса Брониславовна и ее муж Виктор Николаевич Гришины не только по фамилии не местные. В Дайнове они появились в 2012 году. Перед смертью мамы Лариса Брониславовна пообещала ей не оставить наедине с бедой племянников, детей сестры. Та сильно болела. И муж согласился. Мол, при живых родственниках не пристало детям жить в интернатах и детдомах. Она тогда спросила:
- А дом с удобствами построишь там мне?" Он ответил: "Построю!".
- Тогда поехали.
Раздумывать было о чем - ехали из Калининграда, где жили долгие годы, дочерей родили и воспитали. В принципе, неплохо устроились, пережили вместе лихие 90-е годы. И по их же словам, кто пережил в России то лихолетье, того уже ничто не сломит.
"Маме обещала"… А ведь мама у Ларисы Брониславовны тоже приемной была. Но настоящей мамой, на всю жизнь. И отец стал отцом. Свое отчество именно от него носит женщина.
Ларисе было только 6 лет, когда умерла ее родная мама. Отец тут же сдал девочку в детский дом. Это было в 60-е годы в России. Целый год она ни с кем не разговаривала. Она молчала. Она и спала, и ходила постоянно, прижав к груди куклу, с которой ее сюда привезли. Впервые приемные родители так и увидели ее. Девочка сидела на широком подоконнике и раскачивалась вместе с куклой.
- Посмотри, Лариса, кто приехал!
Трудно сказать, почему так случилось, но девчонка почти свалилась с подоконника и бросилась навстречу этим людям. Не понадобилось никакого времени. Детское сердечко, которое, видно, ждало маму, растаяло сразу. И сразу она заговорила. Вот только ничего не помнила из прошлой жизни. И до сих пор не помнит. Вся ее жизнь, как на ладони, началась именно с того дня, когда ее усыновила бездетная пара. Кстати, это были муж и жена, которые жили на Севере, в Печоре, где и маленькая Лариса. Мужчина работал шахтером, но родом супруги оба были из Ивьевского района.
Со временем все же появилась у них и родная дочь, но и усыновленная девочка тоже осталась родной, настоящим первенцем. Когда ей исполнилось 16 лет, родители отдали ей все прошлые документы, рассказали всю ее историю и показали фотографию, на которой маленькая девочка, прижав к груди куклу, плакала у гроба, в котором лежала молодая женщина… Она ничего не вспомнила. Было очень трудно. И в первую очередь согласиться, что самые лучшие в мире родители оказались не ее родными родителями. Хотя ни до того, ни после всю жизнь они ни на секунду не дали возможности засомневаться, что они не родные.
Со временем семья уехала в Латвию, жили в Лиепае. Там Лариса встретила своего суженого. Парень был родом из Саратова, служил срочную службу. Они поженились. И жили в одном городе с родителями. Но… Случилось великое переселение народов - начал разваливаться Советский Союз. Они перебрались в Калининград. А мать, когда умер отец, решила вернуться в Беларусь, в отцовский дом в Дайнову.
…И вот, выполняя обещание, данное матери, после ее смерти Лариса Брониславовна вместе с Виктором Николаевичем приехали в Дайнову, чтобы поддержать сестру.
Пятеро детей забрали у сестры, оформили опеку. Дошкольники и школьники. Было сложно, но они справились. Через год дети вернулись к матери.
Долго привыкали Гришины к новым обстоятельствам своей жизни, вообще к деревне, где никогда не жили. Но, по их словам, в деревне у них чудесные соседи. Научили огород сажать, за землей ухаживать. И жизнь стала потихоньку налаживаться.
Лариса Брониславовна стала работать в магазине. Отдел опеки отдела образования, спорта и туризма, оценив по достоинству тот год их работы с детьми, вновь обратился к ней с предложением пойти работать родителем - воспитателем. И они согласились почти сразу, потому что очень скучали по детям сестры, когда те вернулись домой. Нежилым получался дом без детской возни.
Конечно, одной бы ей не справиться. Ведь хочется, тем более, что у нее самой в жизни был такой период, создать ребятишкам хотя бы на время семью - с папой и мамой. Поэтому Виктор Николаевич, пенсионер органов МВД России, и стал папой на общественных началах.
За эти годы он все-таки построил обещанный супруге дом. Из старой, разваливающейся хаты он превратился в приличное жилище с современной отделкой стен, полов, с горячей водой и туалетом, с газовым отоплением. Во дворе - качели, цветы и газоны, в доме - запах вкусной пищи и запах самой жизни.
- Он у меня Хозяин! - с гордостью говорит о муже Лариса Брониславовна.
Самым главным же атрибутом этого дома стал детский смех.
Первым принятым ребенком был у них полугодовалый Владик. Он жил в семье два года. И расставаться, когда ребенка усыновила семейная пара из другого района, было очень сложно. Но вместе с психологом из СПЦ они адаптировали и ребенка, и самих себя к новым родителям. Те приезжали, так сказать, погостить. И Гришины говорили: "Смотри, Владик, мама с папой приехали". Оставляли ребенка с молодой парой и уходили на какое-то время. Это продолжалось до тех пор, пока ребенок не стал и в самом деле обращаться к тем, как к родителям. Теперь, спустя время, они общаются с приемными родителями и малышом по скайпу. Осталось ощущение родства.
Нынче у Гришиных живут четырехлетний Лешка и 10-месячная Вика. Вике было полгодика, когда ее привезли в семью. Она не ползала, не сидела, рука и нога по одной стороне не работали, были в тонусе. И в больнице полежали, и Лариса вспомнила свои навыки по массажу, провела переподготовку. Теперь каждое утро начинается с массажа. Малышка всегда смеется и сама ножку подает для массажа. Главное, что конечности разработаны. Доказательством тому и "серьезные" забеги этого маленького человечка в ходунках.
- Если детей не любишь, - говорят Гришины, - этим делом заниматься нельзя. Надо дать маленьким детям тепло и любовь хоть на какое-то время. Нельзя человеку входить в большой мир совсем без взрослого сердца рядом.
Лариса рассказывает, что когда малыши укладываются спать, она облегченно вздыхает. Вот, мол, капелька отдыха. Но пройдет час-полтора, и появляются новые мысли: "Так скучно, что-то они долго спят"…
В этом уютном и теплом доме живет действительно семья. Здесь живут по своим правилам. Здесь строгий папа и мягкая мама. И когда маленький Леша на слова Виктора Николаевича: "Ну-ка, берем пакет, собираем перед сном игрушки", бежит к Ларисе Брославовне и, заглядывая ей в глаза, пробует "отлынить" от работы, та остается непреклонной. Раз папа сказал, значит, так и надо делать. Это классическое поведение в семье. И так же, как и во всякой семье, дети обожают строгого, но доброго папу и всегда стремятся завладеть его вниманием. Вот и он, когда мы беседовали с мамой-воспитателем, вернулся из поездки, нагруженный подарками и вкусностями.
Тяжело, конечно, работы с детьми много, но Гришины считают, что рядом с такими маленькими детьми отдыхает душа. В их стремлении помочь чужим детям поддерживают их и их взрослые дочери. Одна живет в Калининграде, экономист, занимается гостинично- туристским бизнесом, вторая вместе с ними приехала в Беларусь, повар по специальности, живет со своей семьей также в Дайнове.
…По дороге обратно взяли мы в машину к себе попутчицу. Потом вышли вместе из машины. И она завела разговор о том, что все, кто берет к себе чужих детей, хотят денег полегче "срубить". Мол, чего уж там. Сиди, живи за детские деньги… И я задала ей встречный опрос, готова ли она "рубить" эти деньги, когда ночью плачет маленький, чужой человечек, когда он еще не может объяснить, что ему болит или чего ему не достает. И готова ли она трудиться физически и духовно так, чтобы спустя какое-то время ей навстречу вот так вот бежал чужой ребенок и радостно кричал: "Папа! или "Мама!"…
Не надо считать чужие полученные деньги (их, кстати, совсем немного). Попробуйте подсчитать бессонные ночи, подгузники и пеленки, приготовленную еду, дни и ночи с мыслями о том, что будет дальше с этими детьми и приедет ли когда-нибудь мама, которая родила… Или этим цветам и дальше, и во взрослой жизни, цвести на чужих подоконниках?..
В. ГУЛИДОВА.
Фото автора.
