2 ноября исполняется 75 лет одному из старейших врачей района Виктории Антоновне Курленковой.
Родилась в д. Поричи Воложинского района в семье поместной шляхты. Предки были людьми достойными и знатными, послужившими державе, имели свой родовой герб (принадлежала к оному в девичестве - Снежко), на котором изображена зеленая елочка на фоне кирпичного средневекового дома в лучах восходящего солнца.
Говоря о гербе, необходимо коснуться и вопроса о представителях рода. В послевоенные годы их маму нашло письмо спасенного русского солдата, которого она выходила в годы Первой мировой войны. На Воложинщине шли жестокие бои, уроженец Сибири выжил благодаря медицинской помощи и продуктам от ее мамы, белоруски.
Училась в годы создания колхозов в послевоенной Западной Белоруссии, в то время были школы русскоязычная и белорусская, училась в белорусской. Школа была двухэтажная, кирпичная, добротная. Ходила в нее ежедневно, вышагивая по семь километров. Запомнилось, как ее, замерзшую после дороги, встретили насмешками дети, в основном, приезжих, а директор встал на защиту - велел уступить место возле печки. Директор (имя запомнила - Антон Станиславович).
Франц Иосифович Горбач, первый учитель ее, защитил от насмешек, когда она говорила по-польски.
Хотя учились в школе уже при электричестве, дома коптила керосиновая лампа, подсвечивали над тетрадкой лучиной.
Запомнилась родительская заповедь: "Дети, живите так, чтобы было не стыдно за себя и предков". Учеба, работа и вера - ставились в ряд первоочередных жизненных приоритетов.
За то, что родители спасли в годы войны от немецкой расправы партизана, тот, став представителем власти в послевоенные годы, спас семью от высылки в Сибирь из родной деревни.
На всю жизнь запомнилось отцовское: "Дети, не забывайте род свой".
Всех до одного из папиной родни раскулачили, вывезли в Сибирь и Казахстан, остался только один брат, который в войну был узником в лагере смерти в Тростенце. Вернувшись через долгие годы из Казахстана, родственники рассказывали, что приняли их там гостеприимно, и жилось в чем-то даже лучше, чем на родине. Маминой родне повезло больше - они жили радостями и бедами страны, строили дома, растили хлеб, лечили людей.
Брат Вацлав, закончив школу, в молодом возрасте трагически погиб от удара электрическим током в 1957 году. 26 лет - это вся жизнь… Еще один брат трагически погиб в ДТП. Юлиан стал машинистом на торфопредприятии "Березинское".
Все семеро детей из их семьи получили бесплатное образование, проторили дорогу в жизни.
Еще до горбачевского осознания катынской трагедии мама свозила детей, и ее в том числе, в смоленскую область на место расстрела польских офицеров. Было ей тогда лет 8-9, Катынь,как и Хатынь - прошли через ее жизнь вечной болью. Запомнились на ветке дерева человеческие волосы.
Знала и труд пролетария - два года проработала на березинском торфопредприятии - без двухлетнего стажа тогда в вуз было не поступить.
Вначале было Полоцкое медицинское училище, которое дало профессию фельдшера. Закончила его в 1963 году с отличием. Поступила в Витебский медицинский институт
Тогда ставили в пример Зинаиду Туснолобову-Марченко, проживавшую в Полоцке, которую называли женщиной-легендой, дочерью Родины, сверхчеловеком. Знала героиню лично. В 22 года та потеряла на войне руки и ноги. Другой бы умер от отчаяния. Или попал бы в интернат для "самоваров", как кощунственно называли подобных инвалидов. А она заставила судьбу работать на себя.
Когда началась война, пошла на курсы медсестер. В 1942-м попала на фронт. За 8 месяцев вынесла на себе 123 раненых бойца. В одном из боев в феврале 1943-го ее помощь потребовалась командиру. Тут ранило и ее, перебило обе ноги. К ней подошел немец. Ударил ногой в живот, бил прикладом - по лицу, голове. Но, к счастью, почему-то не выстрелил. Поэтому девушка осталась жива.
Нашли Зину через сутки разведчики. Снег вокруг был красным от крови и замерзшим. Медсестру из него вырезали ножом. Началась гангрена рук и ног, и врачи их ампутировали. Девушка пережила множество операций. Заново училась ходить, жить, писать.
И продолжала воевать: словом. Писала письма в газеты, выступала перед заводскими рабочими - призывала бить врага и делать все возможное для победы. В бой шли танки и самолеты с надписью "За Зину Туснолобову!".
Они равнялись на лучших медиков в освоении профессии.
В 1969 году В.А. Курленкова заканчивает медвуз по специальности “акушер-гинеколог”. Вышла замуж за врача.
Она всегда благодарна судьбе, которая свела ее с Борисом Георгиевичем Курленковым. Отец у него был полковником медицинской службы, прошел всю войну от начала и до конца, служил в Карелии, Могилеве.
"Да уважает жена мужа своего", - таково ее прочтение Библии. Да убоится - это не про ее семью.
Молодые медики Курленковы, выбирая место будущей работы, решили ехать поближе к Неману. Облздравотдел предложил Ивье. Здесь и прошла вся их трудовая жизнь.
Начинали в Трабской участковой больнице. Какие там были замечательные люди! Это было их обоюдное мнение. Врач считался чуть ли не внеземной силой, перед доктором издалека снимали головной убор. Шла на рынок, а он тогда в местечке был одним из лучших в округе и районе, и из разных мест слышалось: "Добры день, пани докторка!". Безгранично любили своих пациентов, и те отвечали взаимностью. Могла 15 км пройти пешком к больному, зубной врач Иван Иосифович Костюкевич в экстренных случаях мог прийти на помощь и подбросить на мотоцикле.
Помогал фельдшер Виктор Игнатьевич Смушко, несмотря на отсутствие врачебного диплома, во всем можно было на него положиться.
Судьба и болезни безжалостны и к детям врачей - заболел энцефалитом сын Курленковых Боря.
Тринадцать лет труда они отдали Трабской участковой больнице. И ни за что не ушла бы оттуда, если бы не абсолютно глупое и нереальное требование - ежегодно выполнять план по безвозмездному поиску 140 доноров по больнице. А люди то были одни и те же…Кровь, плазма нужны, но по состоянию здоровья многим сдача крови была противопоказана.
Их род дал стране многих замечательных медиков. Так, старшая сестра Ядвига всю жизнь отработала медсестрой в Воложине, ее сын Игорь - известный врач в Минске, хирург, спасший сотни людей. Еще два сына ее - медики, внук - на врачебной стезе. Четыре врача в семье сестры - это здорово!
Дважды Виктория Антоновна перечитала Библию. И читает ее постоянно. Старший сын Боря умер… Эта горькая утрата во многом определила жизнь.
Сын Андрей - также доктор, он - врач-анестезиолог и реаниматолог в Гродно, 20 лет труда в профессии, врач высшей категории.
У сына двое детей: дочь Доминика и сын Саша, жена - медсестра. Вся семья белорусскоязычная, с бабушкой говорят только по-белоруски.
Доминике 10-й год, и недавно на олимпиаде по белорусскому языку она стала победителем. Внуки и дети - патриоты белорусской мовы.
Дочка Анна - педагог, живет и работает в Ивье, она учитель истории в Бобровичской школе.
Муж очень любил путешествовать, поскольку на иждивении находился тяжело больной сын, приходилась брать отпуск порознь друг от друга. Изучил Молдавию, Крым, Соловки, всю Сибирь проехал. Молился на Соловках о невинно убиенных. Самостоятельно изучил польский язык, знал "Пана Тадеуша" Мицкевича наизусть, читал его на польском.
Плавал по Оби, ходил пешком по муромской сторонке. Некурящим был и непьющим.
Театрал. Мог бросить все дела и сорваться в столицу в театр.
Любимым актером его был Иннокентий Смоктуновский. Незадолго до кончины последнего, наудачу сел в поезд, уехал в Москву, в театре Вахтангова билетов, конечно, не было. Рассказал о своей страсти и цели приезда из далекой Беларуси - и билет нашелся, причем в ложу. Смотрел и наслаждался Смоктуновским в спектакле "Дорогая Вера Сергеевна". Многое из репертуара белорусских театров им. Горького и Купаловского они просмотрели вместе.
С 1983 и в течение 20 лет она была районным педиатром и заведующей детским отделением. На ней лежала ответственность за здоровье деток в районе, а было их - аж 14 000. Периодически работала в роддоме и осматривала новорожденных - это было очень ответственно.
Таков портрет Виктории Антоновны и близких ей людей.
В. ПОБОЛЬ.
Фото С. ЗЕКЕВИЧА и из семейного архива.
