26 апреля исполняется 36 лет со дня Чернобыльской катастрофы. 1986 год стал для нашей страны, да и всей цивилизации в целом, печальной и трагической датой. Такой техногенно-экологической катастрофы человечество еще не знало.
Масштабы катастрофы на Чернобыльской АЭС огромны, однако ее тяжкие последствия были бы неизмеримо большими, если бы не мужество и героизм ликвидаторов аварии, людей, которые ценой собственного здоровья и с немалым риском для жизни защищали других от ядерного смерча.
Ликвидаторы работали в опасной зоне посменно: те, кто набрал максимально допустимую дозу радиации, уезжали, а на их место приезжали другие. Основная часть работ была выполнена в 1986-1987 годах, в них приняли участие примерно 240 000 человек. Общее количество ликвидаторов (включая последующие годы) составило около 600 000 человек.
Все эти люди получили индивидуальные дозы облучения различной степени. Острая лучевая болезнь - таков был диагноз для 134 человек. 28 человек умерли медленной мучительной смертью в течение трех месяцев с момента катастрофы. У тысяч других в той или иной мере ухудшилось состояние здоровья.
В ликвидации катастрофы и ее последствий принимали участие тысячи представителей самых разнообразных профессий. Отдавая должное мужеству и святому самопожертвованию людей всех этих профессий, история, тем не менее, неопровержимо свидетельствует, что первыми из первых в той беспрецедентной, поистине апокалипсической схватке жизни и смерти были сотрудники МВД.
С первых дней в борьбу с невидимым врагом включились сотрудники органов внутренних дел и внутренних войск, пожарные, курсанты, воины запаса.
Неся службу в условиях сложной радиационной обстановки, без достаточных средств защиты, знаний и опыта, они были примером бескорыстного и самоотверженного служения людям.
В числе сотрудников Ивьевского РОВД, принявших участие в ликвидации последствий на Чернобыльской АЭС, был Виктор Бенедиктович Давидович, бывший зам. начальника Ивьевского РОВД, начальник Кореличского РОВД, а ныне инженер по охране труда Ивьевского ГСПЛ.
Виктор Бенедиктович - уроженец трабского региона, службе в милиции отдал 25 лет жизни.
Вот его краткий рассказ о непростых событиях первого послечернобыльского года.
- На момент Чернобыльской аварии работал инспектором по разрешительной работе Ивьевского РОВД. Сразу же после аварии сотрудники милиции, в том числе и Ивьевщины, включились в работу по устранению последствий катастрофы. Следует сказать, что в первые послечернобыльские годы командировки сотрудников Ивьевского РОВД в Чернобыльскую зону были постоянными.
Спустя две-три недели после аварии был сформирован первый сводный отряд Гродненского УВД, с каждого райотдела было по нескольку сотрудников, с более крупных отделов - их было больше, с небольших райотделов - по 2-3 человека. Кроме меня, от Ивьевского РОВД в чернобыльской командировке побывал еще Петр Василевский, инспектор ДПС. В каждой области в УВД были сформированы такие отряды, работали в различных населенных пунктах.
Перед отправкой в Чернобыльскую зону всех нас собрали в Гродно, переодели в специальную форму без знаков различий. От милицейской формы осталась только фуражка. На 40 дней командировки постоянно использовались фланелевый комбинезон, ремень, сапоги. Приходилось и снимать форму, ориентируясь на погоду.
Команда получилась из людей разного возраста, укомплектована сотрудниками из разных сфер деятельности. Отправлялись в командировку не зная, как и куда, что предстоит делать. Было состояние неопределенности. Но люди не жаловались. Был приказ - и его исполняли. В то время мне было 26 лет, еще семьи не было.
Прибыли в Брагинский район, поселок Комарин Гомельской области. Жили в спортзале школы. Работали по 12 часов посменно. Первые дни было непривычно: металлический привкус во рту, головокружение… Потом на это не обращали внимания.
Люди из региона, который контролировал наш сводный отряд, были частично выселены. Патрулировали местные деревни, были пешие и автомобильные отряды. Осуществляли контроль, помогали людям покинуть зону, следили за тем, чтобы не было мародерства. Все деревни были обесточены, людей было немного. Бродячие животные запомнились - собаки, кошки, хлебнувшие, как и люди, горя по полной программе.
Из средств самозащиты были прорезиненные костюмы ОЗК, респираторы, но в них невозможно было постоянно находиться. Да и фильтры в респираторах не менялись, так что ходили без них. Собственно, через несколько часов пользования, как представляется теперь, респиратор нуждался в замене фильтров. Более серьезные средства самозащиты появились позже.
Врач-дозиметрист был в отряде, но имевшиеся на то время дозиметры вряд ли были надежным средством для измерения радиации.
Вода была привозная, но пили и местную. Кормили нас хорошо, столовая была организована в школе. Выдавали сухпайки: колбаса сухая, тушенка, сгущенное молоко, продукты, которые не во всех магазинах в то время были в наличии.
Уже, к сожалению, нет некоторых из тех людей, с которыми довелось побывать в той первой Чернобыльской командировке - командира отряда, замполита.
Сорок дней мы исполняли контролирующие функции в составе сводного отряда.Никто не сбежал, не струсил.
О нашей группе была статья в милицейской газете. В чернобыльских местах мне позже не довелось повторно побывать, но, как и любой житель района, я знаком с радиацией - ведь многие населенные пункты Ивьевщины радиации получили предостаточно.
Оценивая те события, последствия аварии, испытываю чувство горького сожаления. Чернобыль "подкосил" великую страну СССР, - можно и так сказать. 32 годовых белорусских бюджета пошли на устранение последствий, связанных с катастрофой.
Награждался несколькими почетными знаками в связи с участием в работах в Чернобыльской зоне.
Проведение дезактивационных работ, отселение деревень, сохранность государственного и личного имущества, поддержание пропускного режима и общественного порядка на территории загрязненной местности потребовало огромного людского ресурса. Но это нужно было людям.
Владимир ПОБОЛЬ.
Фото Станислава ЗЕНКЕВИЧА.
