— Да. После Олимпиады в Рио-де-Жанейро всерьез хотел завязать со спортом. Но тогда уже покойный тренер Станислав Глушенков сказал: «Отдохни месяцок, а потом поговорим». Прошло какое-то время, и мы решили пройти еще один цикл, растянувшийся на пять лет. Когда стало известно о том, что Игры в Токио переносят на год, у меня уже не было мыслей уйти. Я начал отбираться на эту Олимпиаду в прошлом году на квалификационном турнире в Лондоне, который был остановлен из-за пандемии. Там выиграл один бой… Как было остановиться на полпути? Это не по мне. Я всегда иду до конца и стараюсь заканчивать начатое.
— Как провели год, в который из-за пандемии коронавируса соревнований практически не было?
— Занимался собой, работал с тренером по индивидуальной программе. Без соревнований было сложно — боевая практика все же должна быть. Но, как говорится, опыт не пропьешь, поэтому быстро вернулся в соревновательный режим. К тому же незадолго до олимпийской квалификации поучаствовал в турнире в Санкт-Петербурге, где провел три боя.
— То, что в Париж пришлось добираться через Киев, с восьмичасовым автобусным переездом и перелетом, повлияло на состояние на квалификационном турнире?
— Дорога вымотала. Чувствовалась усталость, но благо мы прилетели в Париж за пару дней до турнира, и у нас было время, чтобы восстановиться. Некоторые команды приезжали буквально за полсуток до начала соревнований. Если бы в такой ситуации оказались мы, я бы, например, восстановиться не успел.
— Какие были эмоции, когда поняли, что лицензия ваша?
— Они просто зашкаливали. Мне подняли руку — и все, дальше ничего не помню. Уже потом смотрел в интернете, что я, оказывается, кричал от радости... Это были настоящие эмоции. Это ведь единственный турнир, на котором я еще не побывал. Конечно, хотелось, чтобы в карьере были все главные старты — не только чемпионаты мира и Европы, но и Олимпийские игры. Хочется прочувствовать атмосферу этих соревнований.
— А за прошлыми Олимпиадами, на которые отобраться не удавалось, следили?
— Когда шла Олимпиада в Рио, я думал о завершении карьеры. Старался психологически отдохнуть, поэтому не смотрел турнир, чтобы не загружать себя, не корить, что я не смог пробиться на него.
— Где планируете провести заключительный этап подготовки к Играм?
— Кстати, как воспринял новость о том, что вы пробились на Олимпиаду, ваш первый тренер Алексей Маргуж из Островца?
— Мы общались в интернете, еще когда я был в Париже. Конечно, он очень доволен, для него это тоже большое достижение. Как детский тренер он, наверное, не думал, что его ученик, когда вырастет, попадет на Олимпийские игры. Он ведь заметил нас во дворе. Мы были хулиганами, а таких пацанов и брали в бокс в первую очередь. Он нас позвал в секцию, сказал, что лучше мы в зале будем показывать свои умения, чем на улице. Алексей Зенонович повторяет, что всегда знал, что из меня будет толк, но я очень благодарен ему за то, что увидел во мне задатки и не отпустил из бокса. К сожалению, в Островце сейчас бываю редко — из-за пандемии стараюсь поменьше выезжать куда-то.
— У вас большая семья, трое детей… Они поддерживали ваше желание продолжать карьеру?
— Моя семья — самая главная поддержка, которая всегда рядом. Жена, кстати, всегда смотрит мои бои и очень переживает. А если не знает, где найти трансляцию, звонит мне и уточняет. Дети тоже интересуются.
— Их еще не отдали в спорт?
— Старшая дочка занималась художественной гимнастикой, но врачи не рекомендовали ей продолжать. Средняя тоже пробовала себя в этом виде спорта, однако в какой-то момент не захотела дальше заниматься им. Я не навязывал: не хочу потом чувствовать себя виноватым в том, что она сделала не свой выбор, поэтому пускай интересуется тем, что ей ближе. А сыну всего три года. Когда подрастет, определится, чем хочет заниматься. Но что бы он ни выбрал, боксу я его научу: считаю, что каждый мальчик должен знать какой-то стиль единоборств. Не важно, бокс это, карате или дзюдо.
— А о том, чем заниматься после завершения карьеры, думали?
— У меня есть очень большое желание быть тренером. Хочется взять малышей и готовить их, смотреть, как они растут. Посмотреть на тот путь, который прошел я, но уже с другой стороны. Мне кажется, это будет очень интересно. Тренер ведь должен не только тренировать — он должен и воспитывать спортсмена. Поэтому в идеале мне хотелось бы заниматься не каким-то определенным этапом подготовки, а взять спортсменов и идти с ними от начала до самой вершины.
— Кто будет в числе самых сложных соперников в Токио?
— Большую их часть я уже знаю, но не всех — еще пару боксеров доберется по рейтингу. Никогда не выделяю главных или неглавных соперников. Считаю, что каждый спортсмен, попавший на Олимпийские игры, это уже серьезный конкурент, который в чем-то будет опасен. Да, есть чемпионы мира, Европы, Азии. Но в ринге мы все одинаковы. Исход боя может решить один-единственный удар. Мне в Токио терять нечего.
Не завершать начатое — не в духе Виталия Бондаренко. Успешно стартовав в олимпийской квалификации в прошлом году, в этом он добился цели — завоевал лицензию в Токио.
Сына Виталий боксу научит. Считает, что мужчина должен уметь защитить себя и своих близких.
