Житель Лидского района разводит таежных оленей

Почему большинство выходцев из сельской местности, получивших хорошее образование и организовавших собственный бизнес, не горят желанием вернуться на малую родину? Таким вопросом задался однажды бизнесмен из Минска Игорь Андрюшко. И решил превратить вымирающую деревню, где прошло его детство, в место, где можно работать за достойную зарплату, комфортно жить и принимать гостей со всей Беларуси и из-за границы. Сколько времени на это понадобится и какие планы уже осуществились?

На подворье — сибиряки-новоселы

Игорь Андрюшко с приходом лета практически все свободное время проводит в деревушке с названием Лесники. Она находится в 30 километрах от Лиды. На въезде в деревню стоит квадратный монумент из бетона, закрытый покрывалом.

— Что здесь было? — задаю вопрос герою репортажа.

— Не было, а будет, — отвечает предприимчивый белорус, — планируем к осени установить здесь стелу с надписью: «Жить — не тужить, никого не осуждать, никому не досаждать, и мое вам почтение». Так ответил на вопрос старец Амвросий Оптинский на вопрос: «Как жить?». Эту фразу мы увидели, когда приехали на Алтай. В целом пришлось проехать более тысячи километров по бездорожью к отдаленным маральникам, чтобы подписать контракт с племенным хозяйством, принадлежащим крупнейшей строительной компании в Южно-Сибирском регионе «Сибирь», на поставку 300 голов.

Деревня Лесники вымирает. Удручает покосившимися хатами, заросшими бурьяном и кустарником. Магазин здесь давно закрыли и снесли. Из 400 домов только в 20 теплится жизнь. Домик управляющего хозяйством выделяется спутниковыми тарелками и пластиковыми окошками. За ним — разрушенная ферма. — Просим отдать или продать нам эти строения, но пока не находим понимания, — вводит в курс дела Игорь Андрюшко. — На днях собирают на прием к руководителю Лидского района, чтобы все-таки решить этот вопрос.

Бизнесмен и управляющий предлагают не терять времени и оценить проделанную работу. Им есть что показать. Сразу за развалинами фермы — не сразу окинуть взглядом — раскинулся комплекс разгороженных пастбищ, коридоров, карантинных отделений, специальных сооружений и оборудования. Кругом — чистота и порядок. Для обслуживания фермы подведены все необходимые коммуникации. Протяженность специального сеточного полотна — более 10 километров.

— Сколько же здесь земли?

— В январе 2015 года мы обратились в райисполком, — вспоминает первые шаги Игорь Иосифович. — Нашу идею поддержали, и Гродненский облисполком подписал разрешение о выделении нам 288 гектаров земли, прилегающих к деревне Лесники Ходоровского сельсовета. Еще через год приобрели в лизинг сельхозтехнику и получили еще 167 гектаров, на которых заложили пастбища и сенокосы. В результате в прошлом году самостоятельно заготовили 230 тонн кормов. Излишки отдали местной сельхозорганизации. Они обещали нам помощь в уборке зерновых.

Молодые маралы оказались на редкость пугливыми. Только приближаешься к сетке — они дружно отходят на безопасное расстояние. Но стоит сделать вид, что ты не обращаешь на них внимания — подходят и внимательно смотрят. Кроме оленей, в хозяйстве разводят овец, гусей и лошадей. Все они также приехали из далекой Сибири.

— Сколько стоит один марал?

— Те, что вы видите, — примерно тысячу долларов, а взрослые особи — от 2—3 тысяч долларов.

От охоты к оленеводству

— Как возникла такая необычная идея — разводить в Беларуси алтайских оленей?

— Давно увлекаюсь охотой, — признается бизнесмен. — В свое время работал в России, за рубежом, занимался производством. Потом совместно с немцами построили здесь завод по производству металлотканых изделий. Все заработало, начало приносить прибыль. Что дальше? Решили с партнерами заняться сельским хозяйством. Но хотелось придумать что-то необычное. В результате приняли решение о выборе направления, соответствующего мировому уровню, разработав проект «Сибирское подворье». Так появилось хозяйство по разведению и содержанию представителей одного из подвидов благородного оленя. — В феврале прошлого года привезли первую группу. Взяли молодых животных. Потеряем, конечно, год-два, потому что им надо подрастать. Если брать взрослых, то они сразу дают потомство, и хозяйство развивается быстрее. Однако если берешь «молодежь», то в будущем это даст возможность получить элитных самцов и самок. Ведь наша основная цель — получение товарной продукции — пантов, крови. Основное направление — лечебное. Мясо считается побочным продуктом. Но его будет много, поэтому надо думать о переработке.

— Даже неспециалисту понятно, что привезти животных из Сибири — это только начало. Где найти специалистов, учитывая, что в деревне Лесники наберется лишь с десяток стариков?

— Проблема решаема. Наш управляющий — биолог по специальности. Он много лет проработал в России на подобных фермах. Молодых парней переманил из соседней деревни. Мы выкупили для них пустующие дома. Сейчас там производится ремонт. Ребятам не придется каждый день ездить на работу. Со временем женятся и останутся. Всего у нас пока 5 работников. Но штат расширится.

— И все получат отремонтированные дома?

— Если они будут работать и приносить доход — да. Пару дней назад отправляли нашего Андрея Лабиса на учебу на Алтай. За две недели многому научился. Главное, воочию увидел, каков должен быть конечный результат.

Здесь будет оздоровительный центр

— И каков?

— Рассчитываем, что через 5—6 лет здесь можно будет принимать пантовые ванны. Уже сделали запрос о возможности выкупа заброшенного клуба под оздоровительный центр. Прорабатываем возможности для открытия ресторанно-гостиничного комплекса, где можно будет продегустировать эксклюзивные блюда из оленины. К этому времени планируем увеличить поголовье маралов до тысячи и расширить земельные наделы до 1,5 тысячи гектаров. В этом случае хозяйство будет работать рентабельно. Если все это заработает так, как рассчитываем, то и деревня будет жить и развиваться.

— А как местные сейчас относятся к вашим начинаниям?

— К сожалению, число постоянно проживающих в деревне жителей не превышает двух десятков человек. На лето приезжают дачники. Но их мало. Есть те, кто еще помнит моих бабушку и дедушку. Летом здесь все звенело от детских голосов. А ведь после войны Лесники восстали из пепла. Это одна из деревень, повторивших судьбу Хатыни. В центре деревни есть мемориал, к которому 9 мая каждый год «прокладывают» грейдером дорогу. А потом забывают. Наш проект может стать элементом возрождения деревни. Несмотря на длительный период окупаемости и сопутствующие риски, программа имеет очень хорошие перспективы.

— Риски действительно есть, — высказываю свою точку зрения. — Думаете, многие поедут сюда принимать пантовые ванны? Кто ваши потенциальные клиенты?

— В России это очень развитое направление. В июне у нас будет срезка пантов. Именно их варят, и этот бульон служит основой ванны. В первую очередь процедура позволяет повысить иммунитет, нормализовать гормональный фон, выступает своеобразным энергетическим регулировщиком. Пантокрин разработан советскими учеными в 1939 году и внесен в Государственный реестр лекарственных средств. Для производства пантокрина подходят только панты алтайского марала. И многие отказались от выпуска из-за дороговизны сырья. В пантах марала содержится 18 аминокислот из 22 существующих в природе.

При мараловодческих фермах, как правило, создаются комплексы для принятия пантовых ванн, которые посещают тысячи пациентов. Совсем скоро в мире появится еще одно место, куда можно будет приехать за этими действенными процедурами, — деревня Лесники.