Вся эта история началась во второй половине семидесятых годов прошлого века. Тогда в московском журнале "Новый мир" опубликовали кинороман Валентина Ежова и Андрея (или Андрона, как он сам себя величает) Кончаловского "Сибириада". Советские люди тогда очень живо интересовались отечественным кино, и этим решили воспользоваться авторы сценария. Они обратились ко всем читателям журнала с просьбой присылать свои замечания по тексту, а также предложения и идеи, которые будут учитываться при создании будущего фильма. И народ не замедлил откликнуться. Новая кинолента стала создаваться своеобразным методом "народной стройки".
Я, конечно, не мог пройти мимо такой замечательной акции. В то время я был обычным советским школьником, но весьма интересовался киноискусством. Прочитал кучу книг по написанию сценариев, режиссуре, операторской работе. Выписывал журнал "Искусство кино" и отправлял туда свои отклики. В общем, я тут же сел к столу и написал письмо на несколько страниц, которое скромно обозначил, как "дополнение к сценарию". Письмо я отправил в редакцию журнала "Советский экран", который тоже участвовал в создании народного фильма. Вскоре я получил ответ. В вежливой форме меня благодарили за отклик и обещали, что мое предложение будет учтено в процессе съемок. Казалось бы, типичная отписка надоедливому киноману. Но сегодня я почти уверен, что мое письмо не отправилось сразу же в мусорную корзину, а попало по назначению - то есть, авторам "Сибириады". Во-первых, я честно подписался, что я школьник из Ивья и, видимо, оказался самым молодым участником акции. Во-вторых, мое предложение выглядело, по меньшей мере, оригинально.
Действие фильма происходило в Сибири, сюжет охватывал временной промежуток от начала ХХ века до тогдашних семидесятых годов. И вот для дореволюционной части киноповествования Ежов с Кончаловским придумали такую сценку. В сибирской глухомани появляется революционер-народник и просится в одну избу на отдых. Хозяин не отказывает, но, когда гость засыпает, роется в его вещах и обнаруживает там бомбу (сейчас бы мы сказали - самодельное взрывное устройство). Бомба начинает грозно шипеть, и хозяин в панике выскакивает во двор. И вот вопрос: куда смертоносный заряд кинуть? В сарай? Там скотина. В баню? Жалко баньку-то, своя ведь. В конце концов, находчивый сибиряк забрасывает бомбу в скромное сооружение, до сих пор широко распространенное на необъятных просторах бывшего Советского Союза и ласково именуемое "скворечником". Тут во дворе появляются царские жандармы, сам революционер, и всех в результате взрыва окатывает содержимым из этого "скворечника". А кругом белый, искристый, сибирский снег.
В общем, такой впечатляющий эпизод имелся в сценарии. Я предложил авторам подмонтировать к этой сцене как бы переход к советской современности: взрыв переходит в рвущийся к небу горящий газовый факел. Мол, как было и что стало. Из старой царской отсталости к могучим победам коммунизма, подкрепленным нефтью и газом. В фильме "Сибириада" сцена с революционером стала выглядеть следующим образом. Хозяин просто швырял бомбу во двор, и от этого вспыхивал сочившийся из здешних недр газ. На премьере фильма в 1979 г. в Ивьевском РДК я чувствовал себя, как приложивший руку к созданию советского блокбастера.
Интересно, что история с кино для меня на этом не закончилась. Вскоре совершенно неожиданно в почтовом ящике я обнаружил письмо из Москвы. Дирекция ВГИКа, то есть Всесоюзного государственного института кинематографии, прислала мне рекламный проспект с правилами приема в это замечательное учебное заведение. Не могу не связать это событие с попыткой участия в создании народной ленты.
А фильм "Сибириада" стал одной из значительных работ в творческой биографии режиссера А. Кончаловского. Там есть все для насыщения зрителя русским колоритом: необъятные просторы, тайга, революционеры, чудаки, страсти, любовь, знаменитые актеры…
Ю. Комягин.
