Читаем:
Тов. Колеватов Александр Сергеевич рождения 1934 года, уроженец г. Свердловска, член ВЛКСМ с ноября 1952 г., образование - средне-техническое, окончил в 1953 году Свердловский горно-металлургический техникум по специальности "металлургия тяжелых цветных металлов”.
Это такое весьма любопытное предисловие, а дальше следует собственно сама характеристика:
Тов. Колеватов Александр Сергеевич работал на предприятии с августа 1953 года в должности старшего лаборанта. За период работы на предприятии проявил себя хорошим и добросовестным работником, проявлял в работе инициативу и техническую подготовленность. За успешную производственную работу тов. Колеватов А. С. неоднократно премировался.
И заключительная часть:
Активно участвовал в общественной жизни объекта и предприятия, возглавлял стрелковую секцию предприятия, работал членом бюро первичной комсомольской организации и выполнял ряд других поручений общественных организаций. Уволен в связи с уходом на учебу в ВУЗ 24 сентября 1956 года.
Характеристику подписали директор предприятия (почтовый ящик 3394) Уралец (фамилия, согласитесь, говорящая) А. К. и председатель месткома Карасев Ю. В. А теперь давайте поразмыслим над прочитанным. Сразу обращает на себя внимание нюанс с комсомолом.
Молодых людей в СССР в ряды ВЛКСМ записывали, начиная с 14-летнего возраста. То есть, исполнилось тебе 14, пожалуйста, в коммунистический союз молодежи. Но принимали туда не всех, а только самых достойных. В 40-е - 50-е годы прошлого века к этому подходили достаточно строго. Все ли в порядке у тебя самого и по части родственников? Дозрел ли ты в своем сознании считаться комсомольцем? На собрании тебе запросто могли припомнить какую-нибудь болтовню трехлетней давности.
В общем, комсомол был таким довольно жестковатым ситом. Колеватов стал комсомольцем в 18 лет. А до этого что мешало ему влиться в стройные ряды молодых строителей коммунизма? Как, не будучи комсомольцем, он поступил в техникум? Один из первых вопросов в приемной комиссии - почему не комсомолец? В нашем техникуме учится только передовая советская молодежь. И пошел бы Колеватов, как говорится, солнцем палимый. Однако не пошел. Наоборот, сразу поступил и успешно прошел курс обучения, став комсомольцем лишь примерно за полгода до получения диплома.
Как такое могло произойти? Загадка. А далее - тоже расплывающийся туман. После окончания техникума Колеватов должен был проработать энное количество времени по распределению (по-моему, два года на тот момент). Металлургических комбинатов в стране хватало. Однако мы видим Александра в Москве, в почтовом ящике, то есть на оборонном предприятии, входившем в систему министерства среднего машиностроения (маскировка для обозначения военных объектов атомного направления). Как юный выпускник туда попал? Неизвестно.
Показывал во время учебы в техникуме отличные результаты? Ну, тогда скорее всего в Свердловске оставили бы. А тут - Москва. В столице многие хотели зацепиться. Столько возможностей для карьерного роста. Сколько народа к Москве приближались, что называется, по шажочку. А у Колеватова получилось в один прыжок. Работа (сразу же - старшим лаборантом), учеба на заочном в институте - прекрасные ступени подъема по служебной лестнице.
И вдруг Александр решает все поменять. Он возвращается в Свердловск, решив в родном городе обучаться на дневном отделение института. Почему именно домой? Разве в Москве нельзя было найти подходящий вуз, если уж чем-то не нравился предыдущий? Что могло подтолкнуть Александра Колеватова поменять столичную жизнь на провинциальное бытие? Вы скажете: ну, мало ли... Чужая душа, как известно, потемки. И все же? Попробуем разобраться.
Только что-то весьма значимое заставило молодого человека покинуть Москву. Ведь он целеустремлен, настойчив, явно хотел добиться в жизни приличных результатов. Как раз в тот период в стране подул ветер перемен - и это тоже явно подстегивало. Но в провинции (в сравнении со столицей), безусловно, шансы на достойный карьерный рост заметно сужались. Однако Колеватов без особых колебаний оставляет белокаменную.
Мне подсказывают: был связан с советскими спецслужбами и оставил Москву, получив от них новое задание. Имел ли контакты Александр со спецслужбами? Конечно. Он же работал в почтовом ящике, то есть на оборонном предприятии. Значит, в любом случае, так или иначе, пересекался с контрразведчиками. Как далеко заходило их общение - это вопрос...
Обратим внимание, что Колеватов не служил в армии (хотя здоровье этому, похоже, не препятствовало). Отсюда делаем вывод, что работа Колеватова в Москве была настолько важна для оборонного комплекса страны, что он явно регулярно получал отсрочку от призыва. Но вот он перемещается в Свердловск и начинает учиться в УПИ, где скорее всего имелась военная кафедра. Тут, правда, существовал маленький пунктик. Если студент в СССР переводился в вуз из другого учебного заведения, то отсрочка для такого товарища переставала действовать. Колеватов успешно преодолел и этот барьер. Значит, существовали некие силы (и достаточно влиятельные), которые были заинтересованы в учебе Александра в политехе.
Получается, что все-таки КГБ? Ну, предположим, что так. Какое же задание мог получить Колеватов в Свердловске? Помочь разоблачать иностранных шпионов? Однако за Александром тянулся вполне осязаемый след: учился в Свердловске, потом довольно удачно попал в Москву, затем почему-то оттуда сдернул. Кстати, а почему (мог бы поинтересоваться иностранный разведчик)? Не для того ли, случайно, чтобы в Свердловске шпионов разоблачать?
Нет, как-то что-то здесь не стыкуется. Добавим, что Свердловск в ту пору был закрытым для иностранцев городом. Подождите, так, может, здесь мы приближаемся к истине? В 1980 году академика Андрея Дмитриевича Сахарова отправили в ссылку в г. Горький. Туда именно потому, что город был закрыт для иностранцев, и опальный ученый не мог иметь с чужеземцами никаких контактов.
Перемещение Колеватова из Москвы похоже на бегство, ну, или, скажем, на срочную эвакуацию. Обратите внимание на строчку из документа: уволен из почтового ящика 24 сентября 1956 года. Это означает, что Колеватов практически весь сентябрь трудился в Москве. А как же учеба в УПИ? Он же переводился на дневное отделение, где занятия, по логике вещей, начинались 1 сентября.
Такое ощущение, что до какого-то сентябрьского дня все двигалось своим чередом, а потом внезапно произошло нечто такое, что заставило Александра круто изменить свою судьбу. Допустим, его перестала устраивать работа, конфликт с начальством, условия труда... Выход простой - уволиться и затем устроиться на новое место. Допустим, Колеватова перестал устраивать столичный институт, в котором он занимался. Выход простой, см. выше. Но Александр в этой ситуации принимает совершенно нестандартное решение - вернуться в родной Свердловск.
Как ни крути, а данный вариант - признание в серьезном поражении. Хотел покорить Москву - и не вышло. Сдался, не стал больше штурмовать столичный бастион. Когда кто-то утверждает, что Колеватов соскучился по родным уральским пейзажам, слушайте, это даже не смешно. Приезжай сюда в отпуск и наслаждайся малахитовыми шкатулками на полную катушку. Новое задание от КГБ как штатному или внештатному сотруднику? Совершенно не похоже. Уж при таком варианте Колеватов прибыл бы в Свердловск к 1 сентября, чтобы не вызывать лишних вопросов.
А вот какая-то ситуация с иностранцами и с секретным заводом, где работал Александр... Да, вполне вероятно, что понадобилось экстренное удаление свердловчанина из Москвы, чтобы прекратить ненужные контакты, чтобы госбезопасность могла успешно завершить какие-то свои дела, это, пожалуй, да... То есть, на мой взгляд, Колеватов случайно мог попасть в некий переплет. При этом ему могли сказать следующее: поучись на родине, закончи институт, а потом приезжай в столицу, мы тебе подыщем подходящее место. При таких условиях. Колеватов спокойно покинул бы белокаменную, не терзался бы и не испытывал душевных мук.
Я написал все это и уже собирался ставить точку, как что-то меня остановило. Достал папки с материалами о дятловской истории, стал рыться в собственных архивах и вдруг наткнулся на нечто удивительное. Это нечто заставило меня по-другому взглянуть на Александра Колеватова. Оказывается, он любил курить трубку и в походах вел дневник. Однако на месте катастрофы дятловской группы дневник Александра не обнаружился. Не было там трубки и каких-либо курительных принадлежностей - впрочем, вроде в этом походе его участники решили "не пыхкать легким дымком". Впрочем, уже потом нашлись свидетели, которые утверждали, что Александр отрицательно относился к табаку и дневников не вел. Что за странное раздвоение?
В этой таинственной истории, как я уже неоднократно замечал, мелочей нет. Детали, даже на первый взгляд, незначительные, очень важны. Курил - или не курил? Трубкой в Стране Советов любил побаловаться один всем известный персонаж, и многие ему подражали. Но данный товарищ к моменту описываемых событий уже почти шесть лет как отошел в мир иной, и его популярность за это время заметно потускнела. Хотел ли Колеватов в 1959 году походить на Иосифа Виссарионовича после всех разоблачений вождя? А может, он старался быть похожим, допустим, на Шерлока Холмса? Замечу, что трубка - такая деталь, которая выделяет человека в толпе, он запоминается.
Теперь касательно дневника. Колеватов три года отработал на секретном оборонном предприятии в Москве. В таких конторах учили держать язык за зубами. И тем более - быть чрезвычайно аккуратным с чистым листом бумаги. Что за смысл тогда вести дневник, если не можешь рассказать какие-то подробности, если о многом вынужден умалчивать? Рассуждать о прочитанных книгах? Тут тоже можно легко сбиться на упоминание каких-либо секретов, пусть даже косвенно. Писать о цветочках? О любовных переживаниях?
В общем, если задаться вопросом - вел Колеватов дневник или же нет? - я скорее склоняюсь ко второму варианту. Но, может, дело в другом. Может, кому-то было нужно, чтобы в наличии имелись два человека с одинаковыми фамилиями и чуточку разными чертами характера и привычками? Что если в Свердловск приехал один Александр Колеватов, а в Москве остался другой Александр Колеватов? Вот и с днем рождения парня какие-то нестыковки. Вроде как его отмечали в походе 30 января, притом, что Колеватов родился 16 ноября. Может, разные Колеватовы и различались в некоторых деталях: один родился 30 января, а другой - 16 ноября. Один курил трубку, а второй не переносил табачного дыма. Один подчеркнуто заносил события в дневник, а другой считал это ненужным занятием.
Впрочем, нам пора уже переместиться в Минск середины прошлого века. Именно здесь в ту пору появился персонаж, который тоже сразу стал как бы раздваиваться, растворяться в призрачном тумане. Как уральский Свердловск и белорусский Минск оказались связаны в нашем случае тоненькой ниточкой - об этом подробнее в следующий раз.
Ю. КОМЯГИН.
На снимках: Александр Колеватов; Свердловск в середине ХХ века.
